Дело Труба

29984

Перед наступлением нового, 2017 года и в первые его дни в Киеве произошло заметное шевеление. Пока радикально настроенная толпа маршировала с факелами и требовала продолжения революции, чиновники от энергетики ломали головы над проблемой, которая с каждым годом для Украины стоит всё острее. Речь идёт о проблеме «2019». Этот год сулит Киеву мрачнейшую перспективу – остаться без транзита российского газа в Европу, в обнимку с пустой трубой.

Прежде, до переворота 2014 года, украинский шпагат выглядел следующим образом: государство пыталось оставаться «ласковым телёнком, который двух маток сосёт», то есть получать преференции и от России, и от Европы. Раздавать обещания. Не выполнять их. Время от времени соскакивать со шпагата, бить горшки с восточным соседом и клятвенно что-то обещать соседям западным. Однако после того как Европа припёрла Януковича к стенке пресловутым соглашением об ассоциации (которое на поверку оказалось разорительным даже для очень крупного бизнеса), всё пошло вразнос.

Теперь шпагат выглядит иначе. Украинские верхи одновременно желают обогащаться за счёт «отражения агрессии России» в Донбассе, не объявлять при этом РФ войну официально и оставаться главным транзитёром российского газа в Европу, покупать его для своих нужд там же, в Европе, уже как «нероссийский» газ.

2019 год может положить всему этому конец. Ни немец, жующий баварскую колбасу, ни итальянец с чашечкой утреннего кофе не готовы ради украинской демократии, украшенной факельными шествиями в честь Бандеры, терпеть у себя под боком украинский хаос, окажись Украина ненужной как транзитная территория для поставок российского газ в Европу. Никто из европейцев не пожертвует ни колбасой, ни утренним кофе ради украинских «ценностей майдана».

Понимание этого в киевских кабинетах стало уже настолько ясным, что там лихорадочно принялись искать спасательный круг в виде привлечения европейских компаний к управлению украинской ГТС. Хотя все помнят, сколько криков раздавалось в былые годы из разных политических лагерей: труба была «наше всё», оплот суверенитета и независимости. Никто и мысли не допускал о том, что ГТС будет отдана в чужие руки – подобные идеи рассматривались как угроза национальной безопасности.